Стасов больше других радовался. Позавчера рана в плече опять загноилась и промыть ее кипяточком, да еще и с мылом, в самый раз будет.
Перед построением самых хилых, кто й до нормы не дотя¬нул, отвели в сторону. Десятка два дохляков набралось. Их повели не в лазарет, как было обещано, а почему-то в сторону бараков, где обитают политические.
Куда это их, хануриков? — буркнул Игнат.
— Ни в п…ду, ни в Красную Армию. — Заруба закинул руку за спину и почесал ее. Вот куда…
— Вперед! Пошли! щ проорал конвойный, сдерживая ов¬чарку на поводке.
Строем двинулись вниз по склону.
К баньке.
Баня — лишь по названию баня. Ну никак на нее не похожа.
Под открытым небом торчит высокая будка на берегу реч¬ки, из дикого камня сложенная, в нее широкий прокопченный котел вмурован, в который с речки насосом вода закачивается, под котлом дрова на металлической решетке. Когда дрова раз¬горятся, на решетку бросают чего попало — робы, обувку, про¬чую утварь, пришедшую в полную негодность. Все это полива¬ется бензином. Долго котел разогревается, но и много всякой дряни, помимо дров, за две недели в лагере накапливается, и куда-то все это нужно девать. Вот банька и подоспевает на ра¬дость зэкам. В котле по кругу девять кранов. Кран открой, ки¬пяток польется в тазик. Тазиков всем хватает. Полкуска мыла в руки — и с тазиком вприпрыжку к берегу. А тут уж как кому понравится, тот так и моется. В тазике кипяток, в речке вода холодная. Приспособились. Тем более что в начале мая вода в речке потеплела. Зэки с воплями бросаются в реку, но ненадол¬го, и назад, к тазику.
После дьявольской работы на руднике, после кормежки на берегу, обмывка прошла с шутками, прибаутками. Настрое¬ние приподнятое, как никогда прежде. Тем более что на сытый желудок у каждого в голове предстоящая встреча с полковни¬ком. А впереди еще ужин. Похоже, что обитатели второго ба¬рака, за исключением тех, кого после работ на руднике отпра¬вили в лазарет, твердо решили отслужить три года в доблестной
