— Ну, вот, видите, майор… идиоты вас услышали, сильно испугались и перестали стрелять… — процедил сквозь зубы Кройс.
— Я не тех, кто стрелял, идиотами назвал, а тех, кто такое допустил. Это теперь наш тыловой аэродром… — сверкнул гла-зами майор. — Никто не должен стрелять по нему. Даже вбли¬зи. Шутки в данном случае ни к чему, обер-ефрейтор!
— Виноват.
Скорым решительным шагом подошел стройный, подтяну¬тый лейтенант.
— Лейтенант Л ауфер.
— Майор Дитрих.
Обер-ефрейтор Кройс.
— Что тут у вас происходит, лейтенант… Лауфер? — спро-сил Дитрих, посуровев.
— Ничего особенного.
— Стрельба на аэродроме это ничего особенного? Как прикажете понимать?
— Никак. Русские постреляли, никуда не попали, зато в очередной раз обнаружили себя Й уничтожены.
— Уничтожены?
— Я думаю, что уничтожены.
— Почему раньше русских не обнаружили?
— Всех сразу не засечешь. Разбежались они, разъехались в разные стороны. Иногда стреляют. Местность пересеченная. Лес густой. Не все сразу заметить можно.
Лейтенант был спокоен, слишком спокоен. Он отвернулся от прибывших, наблюдая за подготовкой к разгрузке самоле¬та. Похоже, что ему пришлось по душе, как испугались, занерв-ничали прибывшие тыловики.
Майор Дитрих мгновенно успокоился. Так сказать, взял себя в руки.
К самолету тем временем подъехал грузовик с солдатами и следом за ним открытая крепкая шестиместная машина под названием «Хорьх-901» , На таком «хорьхе» по любому бездо-рожью передвигаться можно.
Солдаты дружно спрыгнули с грузовика и принялись за раз-грузку. В открытый длинный люк на брюхе самолета спускали груз, внизу его принимали, перетаскивали к грузовику. Рабо¬тали четко, слаженно. Слышались короткие команды, топот ног.
Ни стрельбы, ни разрывов вокруг. Только дымок неприят¬ный все еще стелился, прижимаясь к земле.
Лейтенант подошел к «хорьху», открыл дверцу
— Прошу, — сказал он, отходя в сторону и внимательно глядя на Дитриха.
Майор уселся на переднее сиденье, Кройс с лейтенантом — назаднєє.
Шофер лихо развернулся и на хорошей скорости пересек по диагонали аэродром. Затем минут десять передвигались по лес¬ной петляющей хорошо укатанной дороге.
Остановились возле одноэтажного, крепкого на вид дома с тремя антеннами на крыше. Наверняка бывший узел связи аэро-дрома. Целехонек остался. В лесу, в стороне от аэродрома, его построили, чтоб сверху не очень было заметно. Потому бомбы на него и не сбросили. Не приметили летчики «люфтваффе» домик с антеннами, а может, и приметили, но решили бомбы на связистов не бросать, мол, пригодится еще связь. А связис¬ты и охрана, видать, сразу же после налета вражеской авиации дружно дернули в лес от греха подальше. Во всяком случае, стрельбы тут не было. Окна, целые и невредимые, поблескива¬ют на солнце, как ни в чем ни бывало
Судя по голосам, доносившимся из открытых дверей, в кир-пичном доме работа кипела бесперебойно.
«Интересно, почему двери везде распахнуты?» — поду¬мал Кройс, шагая вслед за лейтенантом и майором по коридо¬ру-
И понял, почему открыты… Пора уже привыкнуть ж не¬мецким порядкам! Сидят немцы на местах, задниц не подни¬мая, при открытых дверях, чтобы не отрываться надолго от своих серьезных дел и без лишней беготни переговариваться между собой. Работа серьезная: нужно оперативно наладить рсеетороннюю связь аэродрома.
Кройс остановился, с трудом подавив желание вырвать из рук идущего навстречу эсэсовца автомат и стрелять во всех под¬ряд, пока патроны не кончатся.
