— Я с трудом открыл дверь, — сказал он. Хотел посмот-реть, что наверху творится.
— И что там… творится?
— Дверь только чуток приоткрыть удалобь. Щелка неболь-шая, палец не просунуть. Там, в подвале, все обрушилось и завалило. Потолка нет, небо видно. Непонятно, почему у нас все цело. Я дверь опять заблокировал.
— Кто ж теперь к двери через завалы доберется?
— Никто не доберется. Там… эти балки, гора кирпичей, рельсы… все наперекосяк.
— Понятно. Значит, парадного входа больше нет.
Через дверь не пролезть, крепко придавлена, намертво. — Старшина посмотрел по сторонам. — Как Отсюда выбираться будем, лейтенант?
— Что-нибудь, старшина, придумаем. Выберемся.
Воронцов усадил Ольгу на лавку, глядя, как Аршонов де¬лает укол радистке.
— Мне нужно в батальон добраться. Во что бы тони стало. — Карпенко вытер губы ладонью. — Иначе… Вы же понимаете…
— Понимаю. Доберешься немного погодя. Обязательно до-берешься.
—Есть связь! — Аршонов бросился к столу.
Андрей опередил его, нацепил наушники.
— «Вектор »… « Вектор»… — повторял Грознер. Как слы-шишь? Прием.
— Я «Вектор», слышу нормально.
— Воронцов?
— Да, это я, лейтенант Воронцов, Я не могу понять, что происходит!
— Война происходит. Ты где?
— В бункере. Чемодан доставил на место.
— Что на заставе?
— Застава уничтожена.
— Слушай внимательно, теперь не до чемоданов. Ты дивер-сант, поэтому должен остаться живым. Любой ценой выбирай¬ся оттуда, как тебя учили. Ты мне нужен живым вместе с Крой- сом. На пару. Кройс и ты! Вам вдвоем предстоит серьезная работа. Понял?
— Понял
— Больше мне пока сказать нечего. Ставлю задачу — вы-браться живым!
Связь оборвалась.
Задача поставлена простая, — буркнул Воронцов.
Он подтянул к себе радиостанцию местного значения, вы-ставил стрелки на нужную частоту, подцепил под горло ларин-гофоны, включил передатчик и поставил рычажок на вызов дивизии. 7
— «Дача», «Дача», я «Порог». Как слышишь, «Дача»? Даю настройку. Раз, два, три…
Андрей сосчитал до десяти, потом в обратном порядке до единицы и переключил рацию на прием. Никто не ответил. Только щелчки в наушниках.
И тут громыхнуло над головой с такой силой, что заложи¬ло уши.
бетонная балка упала на радистку, передавив ее пополам. Поднялся столб пыли. Загремело, посыпалось, ничего не раз-глядеть. Вдохнуть невозможно’* такая густая и липкая пыль.
И свет, мигнув, погас.
Есть кто живой? —крикнул Воронцов, держась руками за ушибленную голову. — Голос подайте. Ну кто-нибудь!
Никто голоса не подал.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
Стасов едва доковылял до койки никаких сил после всех передряг не осталось. Не раздеваясь, плюхнулся поверх одея¬ла. Перед глазами промелькнуло, как странный лейтенант, танкист, Дрему лопаткой добивал, как старшина тащил Дре¬му в канаву, потом открытый чемодан с пачками денег — и… провал в сознании.
Ему показалось, что только-только глаза прикрыл, заснуть не успел, как его кто-то начал тормошить.
— В ад! Ва-ад! Подъем! Ты чего, в отрубе?! Подъем!
После очередной команды «подъем» Стасов подскочил по выработавшейся привычке.
