ку, а на все ступню сразу наступая. Неплохо Илья устроился, уверенно себя на границе чувствует, хотя и не сумел закончить ШОН НКВД. Видать, мудрый майор Грознер о дальнейшей судь¬бе курсанта сильно позаботился, и никак иначе. Школу Илья не закончил а на границу в звании лейтенанта прибыл. А лейте¬нант НКВД — все равно что капитан РККА, даже посерьезнее.
И подумалось, а не послать бы комиссара куда подальше, не до него сегодня.
Воронцов рассмеялся, одернув гимнастерку. Ишь как быс¬тро приноровился к новому положению, когда можно отдавать команды кому угодно и когда угодно, даже генералу… по свое-му усмотрению.
Аршонов стукнул два раза в дверь, вошел, остановился на пороге.
Разрешите…
— Разрешаю, товарищ комиссар. Что новенького скажешь?
Даже и не знаю, о чего начать…
— Начни с чего-нибудь. ,
— С самого утра тебя разыскивал, с ног сбился. Никто ни-чего про тебя не знает.
— Никто ничего и не должен про меня знать.
— Так и дивизию по линейной связи запрашивал, то же самое, нет тебя в дивизии. Нет тебя нигде. Пропал Воронцов. Ольга тоже тебя потеряла. Грустная такая… У меня спрашива¬ет, почему супруг не ночевал дома, а я что могу сказать?
— И что сказал?
— Мол, знакомится ваш супруг Андрей Воронцов с обста-новкой в стрелковой дивизии. Плановая ночная проверка го-товности.
— Все верно. Познакомился супруг… Ты вот что мне, ко-миссар, скажи: если танки через мост на заставу попрут, что тогда? Какие средства для борьбы с танками на заставе, кроме гранат?
— Докладываю. Никаких средств, кроме гранат. Разнаряд-ка секретная поступила в конце мая: с началом военных дей-ствий линию пограничных укреплений немедленно занимают части РККА, а пограничный отряд переходит к выполнению особых задач.
— Если разнарядка секретная, то почему ты мне секреты выбалтываешь?
— Тебе же в первую очередь об этом известно.
— Известно. Значит, танки через мост не пойдут, немцы с того берега по заставе стрелять не станут.
— Если и станут стрелять, то наши летчики их огневые точки в момент накроют. Вон сколько войск подтянулось. И еще подтягиваются. Железная дорога перегружена. Два аэро¬дрома под Зеньковом.
— А если не наши летчики первыми начнут бомбы бросать по огневым точкам противника, а немцы станут сбрасывать бомбы на железную дорогу, которая перегружена, на аэродро¬мы под Зеньковом?
— Ну не знаю,—Илья развел руками, — Не должны наши соколы чужие самолеты к нам пропуетить.
— Дай-то бог.
— Ты чего это вдруг, Андрей?.. Сомневаешься?
— И очень сильно сомневаюсь.
— Это после того, как познакомился с обстановкой в диви-зии?
— В дивизии не с чем знакомиться. Обстановка херовая, готовность нулевая. Ладно. Об этом не с тобой разговор пред-стоит. А ты с какой вестью ко мне прибежал? Надеюсь, с ра-достной.
— Угадал, весть радостная, ш Илья улыбнулся. — У на-чальника штаба сегодня юбилей.
— И сколько ему стукнуло?
— Нисколько. В этот день четырнадцать лет назад они с Надеждой Васильевной, так сказать, бракосочетнулись. Ста¬ли мужем и женой.
— Четырнадцать лет теперь на погранзаставе юбилеем счи-таются?
— В том-то все и дело. Если четырнадцать наоборот.
— Если четырнадцать наоборот… это очень даже интерес¬ный юбилей. — Воронцов внимательно посмотрел на комис¬сара.
— Да! Получается сорок один, а год-то нынче сорок пер¬вый!
— Мудрено.
— Значит, так, Андрей Николаевич, официально объяв¬ляю: сегодня в клубе в девятнадцать ноль-ноль намечается праз¬дничный
